Айсура, ахахахаха))) Лекари из нас, прямо скажем, не ахти, но раз помогает, то милости просим)) Может быть у нас найдется для вас обоснуй
А, пусть приходит, погрустит глазами на попытки все понять Обсуждай-не обсуждай, а толку все равно мало(
накосячили с кармой
Не, имхо, мы им просто выдали слишком большой кредит доверия, вот они и расслабились. Вечных собираются снимать, когда они нафиг никому не упали, сюжетные ветки персонажей закрывают абы как... Давно их не приковывали наручниками к батарее, давненько

KL&KL, а помнишь у Высоцкого?
Кто ж знал, что он так прав окажется )))))

читать дальшеДорогая передача, во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась,
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.

Говорил ломая руки краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд,
Все мозги разбил на части, все извилины заплел,
И канатчиковы власти колют нам второй укол.

Уважаемый редактор, может лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор, ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то руины говорят.

Мы кое в чем поднаторели, мы тарелки бьем весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врет,
А медикаментов груды - мы в унитаз, кто не дурак,
Вот это жизнь - и вдруг Бермуды, вот те раз, нельзя же так.

Мы не сделали скандала, нам вождя недоставало,
Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков,
Но на происки и вредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов.

Это их худые черти мутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году,
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Но тут примчались санитары и зафиксировали нас.

Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек,
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенце, иноверы, изуверцы,
Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе!"

Сорок душ посменно воют, раскалились добела,
Во как сильно беспокоят треугольные дела,
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис телевизор запретил.

Вон он змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то, значит: фельдшер, вырви провода.
И что ж, нам осталось уколоться, и упасть на дно колодца,
И там пропасть на дне колодца, как в Бермудах навсегда.

Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра:
"Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?"
Мы откроем нашим чадам правду, им не все равно,
Мы скажем: "Удивительное рядом, но оно запрещено!"

Вон дантист-надомник Рудик, у него приемник "Грюндиг",
Он его ночами крутит, ловит контру ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
Ну а к нам попал в волнении жутком,
И с номерочком на ноге.

Он прибежал взволнован крайне и сообщением нас потряс
Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски,
И двух безумных наших братьев подобрали рыбаки.

Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме,
Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли,
И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник - незакрытый пуп Земли.

"Что там было, как ты спасся?" - каждый лез и приставал,
Но механик только трясся и чинарики стрелял,
Он то плакал, то смеялся, то щетинился как ёж,
Он, гад, над нами издевался, ну сумасшедший, что возьмешь?

Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник,
Говорит, надо выпить треугольник, на троих его даешь,
Разошелся, так и сыпет, треугольник будет выпит,
Будь он параллелепипед, будь он круг, едрена вошь!

Больно бьют по нашим душам голоса за тыщи миль,
Мы зря Америку не глушим, ой, зря не давим Израиль,
Всей своей враждебной сутью подрывают и вредят,
Кормят, поят нас бермутью про таинственный квадрат.

Лектора из передачи, те, кто так или иначе
Говорят про неудачи и нервируют народ,
Нас берите, обреченных, треугольник вас, ученых,
Превратит в умалишенных, ну а нас - наоборот.

Пусть безумная идея, не рубайте сгоряча,
Вызывайте нас скорее через гада главврача,
С уважением, дата, подпись, отвечайте нам, а то
Если вы не отзоветесь, мы напишем в "Спортлото"!

Айсура, я другое у него вспоминала
читать дальше
Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след,
Дуб годится на паркет, так ведь нет -
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили все дубы на гробы...

Ты уймись, уймись, тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка впереди...
Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,
Но явился всем на страх Вертопрах,
Добрый молодец он был - бабку-ведьму подпоил,
Ратный подвиг совершил, дом спалил...

Тридцать три богатыря порешили, что зазря
Берегли они царя и моря,
Каждый взял себе надел, кур завел и в нем сидел
Охраняя свой удел не у дел...
Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб,
А с окружающими туп стал и груб,
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой под Москвой...
А Русалка, вот дела - честь недолго берегла,
И однажды, как смогла, родила,
Тридцать три же мужика не желают знать сынка,
Пусть считается пока сын полка...
Как-то раз один колдун, врун болтун и хохотун,
Предложил ей, как знаток бабских струн,
Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму,
И пошла она к нему как в тюрьму...

Там и вправду ходит кот, как направо, так поет,
А как налево - так загнет анекдот,
Но ученый, сукин сын, цепь златую снес в торгсин,
А на выручку - один в магазин...
Как-то раз за Божий дар получил он гонорар,
В Лукоморье перегар на гектар,
Но хватил его удар и чтоб избегнуть Божьих кар
Кот диктует про татар мемуар...

А брадатый Черномор, лукоморский первый вор,
Он давно Людmилу спер, ой, хитер!
Ловко пользуется, тать, тем, что может он летать,
Зазеваешься - он хвать - и тикать.
А коверный самолет сдал в музей в запрошлый год,
Любознательный народ так и прет,
И без опаски старый хрыч баб ворует - хнычь, ни хнычь,
Ой, скорей его разбей паралич!
Нету мочи, нету сил - Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил и вопил:
"Дай рубля, прибью а то, я ж добытчик, али кто?!!
А не дашь, тоды пропью долото!!!"
"Я ли ягод не носил?!", - снова Леший голосил
"А коры по сколько кил приносил!
Надрывался издаля все твоей забавы для,
А ты жалеешь мне рубля, ах ты тля!!!"
И невиданных зверей, дичи всякой нету ей,
Понаехало за ей егерей,
Так что значит не секрет - Лукоморья больше нет,
И все, о чем писал поэт - это бред...
Ты уймись, уймись, тоска, душу мне не рань,
Раз уж это - присказка, значит дело дрянь

KL&KL, уууййй, дадададада!
шо ж я так ржу-то, святые котики!